Моя подруга Симин

Многие спрашивают, кто эта девушка на фотографиях, которые часто появляются в последнее время в моём альбоме соцсетей. Я решила ответить на этот вопрос своим постом, одновременно немного осветив некоторые, думаю, интересные моменты из жизни иранской молодёжи.

Симин приехала из Ирана, учится в магистратуре турецкого университета Гази на факультете юриспруденции.

Мы иногда встречаем на своём жизненном пути людей, которые оставляют нам надолго воспоминания о себе. Встреча с Симин стала ещё одной заметной вехой в моей жизни.

Симин до сих пор находится в поиске себя и своего места под солнцем. Она ставит перед собой сложные задачи, пытаясь их реализовать. У неё весёлый характер, позитивный взгляд и большая сила духа.

Симин, рассказывая о себе, условно делит свою жизнь на несколько периодов: иранский период, период приезда в Турцию, период привыкания к турецким реалиям.

Симин помогла мне взглянуть на многие вещи совсем другими глазами. Например, мы много говорим по теме о субъективном понимании религии. Турецкая молодежь сейчас, когда страна на прямом пути к иранской модели жизни, воспринимает исламизацию с радостью, полагая, что свобода тюрбана, возможности совершения пятничного намаза это и есть отвоёванные права и свободы. Их ровесники из Ирана, долгое время находящиеся под гнётом шариатского правления, уже давно осознали, что ничего так не ограничивает твоих свобод, как религия, возведенная в статус государственной власти; а отсутствие прав свободы слова, выражения, предпочтений, это есть насилие над твоим телом и душой. Поэтому, заметно сильное стремление большей части иранской молодежи к хорошему образованию, желание попытаться устроить свою жизнь на западе.

Турция для многих иранцев считается просто трамплином, транзитной зоной, откуда они стараются вырваться в Европу. Они, имея хорошее образование, профессии научной сферы, высокий статус на родине – преподаватели, врачи, инженеры ищут разные пути, чтобы навсегда покинуть родину, где они не видят будущего для своих детей.

Интересный парадокс в том, что среди иранцев, получивших классическое углубленное теологическое образование, всё больше находится поклонников светской Турции, западных ценностей, а число фанатов Ататюрка среди них значительно увеличивается, хотя среди земляков самого лидера республиканской Турции заметна тенденция в обратную сторону.

К нам в офис приходит много клиентов, граждан Ирана. Один клиент – иранский писатель-теолог является истинным поклонником Ататюрка. Другая клиентка рассказывала, что, когда 10 лет назад посещала Турцию, считала её идеальной страной для проживания. А сегодня, сказала она,  они с мужем уже так не считают и планируют уехать в США. Хотя и потеряют все навыки профессии инженера и врача(муж), но обеспечат хорошее будущее своим детям. Она видит изменения в Турции не в лучшую сторону. Эти изменения, считает она, идентичны тому, когда Иран следовал своим путём к исламизации.

Симин не исключение.

Симин, когда поступила в Иране в государственный университет на факультет юриспруденции и теологии, была глубоко верующим человеком. Имея пытливый ум, Симин всегда задавалась вопросами религии, испытывала противоречия в отношении к религиозным постулатам. Она не понимала, почему учителя в школе и в университете ставят ей в вину грех, который заключался только в том, что где-то из- под платка выпала прядь волос или пропущен очередной намаз. Она всегда спрашивала себя, пытаясь найти ответы в книгах, почему из-за такой ерунды, как ей казалось, можешь попасть в ад.

Школы в Иране государственные, являются раздельными для мальчиков и девочек. Начальная школа включает 1-5 класс, средняя школа 6-8, лицей еще 3 года. Во втором классе лицея начинается специализация, которая идёт по четырём направлениям: социальные науки, медицинское направление, физико-математический уклон, прикладные дисциплины.

Лицей по направлению медицинского образования даёт образование, включая такие дисциплины как биология и анатомия. На уроках в школе даётся обзорное представление о Дарвине и его теории эволюции. Факт просто является фактом, но комментарии и размышления об этой теории оставляют на совесть учащихся.

В школах есть специальные помещения для моления. Намазы совершаются в обязательном порядке.

В Иране правящая элита состоит из шиитов и все проблемы разногласий в обществе образуются на основе религиозного подхода шиитского понимания.

Сунниты подвергаются прессованию со стороны шиитского правительства. Получить должность в тёплом местечке, например, устроиться в правительство, суннитам практически невозможно. Они идут всегда на втором плане.

Симин происходит из семьи иранских азербайджанцев, у которых родной язык турецкий. Иранские азербайджанцы довольно многочисленная этническая диаспора. Семья Симин является последователями суннизма. Среди азербайджанцев есть, как и сунниты, так и шииты. Будучи в школе, Симин всегда скрывала, что относится к суннитам и, когда начиналась молитва, она, пытаясь никак не отличаться от других детей, прикладывала руки таким же образом, как это принято у шиитов.

Христианские дети уроки религии не посещали, экзамен у них принимали без учёта оценок по предмету ислама, что влияло на результат при поступлении в ВУЗ.

В исламских школах Ирана есть уроки рисования, физической культуры. Официальным языком является персидский, но семья Симин сохранила родной язык, и все младшие и старшие родственники Симин достаточно хорошо владеют азербайджанским языком.

Сохранение языка было возможно благодаря телевидению Турции, когда турецкие каналы работают практически в круглосуточном режиме. Симин выросла на турецком кинематографе, слушала турецкую музыку.

Симин с детства думала о несправедливости мира и всегда стремилась защищать «униженных и оскорбленных», поэтому карьеру юриста она считала для себя идеальной и хотела стать адвокатом. Она успешно сдала экзамены в Иране в государственный университет на отделение правоведения и теологии. Для поступления в государственные ВУЗы существует высокий рейтинг баллов.

Она вспоминает момент, как её непокорный дух проявился, когда, казалось бы, от политики она была ещё далека, она выступила против семьи. 8 лет назад в Иране прошли выборы, где по результатам побеждали социалисты. Но силы шиитов провели ряд подтасовок бюллетеней и не допустили социалистов к власти. Симин купила как бы в поддержку оппозиции браслет зелёного цвета, имевшийся на эмблеме оппозиционной партии. Из-за этого вызывающе смелого поступка она сильно поругалась с отцом, который сказал, что «она никого не жалеет, и всю семью подвергает опасности». Симин, впрочем, думала, что совершает героический поступок и не боялась противостоять гневу отца.

Родители Симин – хотя и религиозны, но никогда не мешали детям читать книги. В разговоре с Симин о книгах, я рассказала случай, когда один мой коллега, совершенно современный, широких взглядов турецкий молодой человек удивился на факт, что я прочитала Коран. Он непосредственно воскликнул: «Надо же как это удивительно! А вот у нас, например, многие считают, что к Библии даже прикасаться нельзя». И это не было шуткой.  Он рассказал, когда сестра принесла с базара небольшую библию, отец, увидев крамольную книгу, долго кричал на сестру и выкинул книгу в мусор. Симин было удивительно потому что в доме у них не было никакого запрета на книги и на Библию в частности.

Когда она стала учиться на юридическом факультете, то поняла, что опять попала в ряд людей, которые не соответствуют идеальному образу верующих и послушных. На курсе большинство студентов были людьми, мировоззрение которых, как говорит Симин, можно охарактеризовать “closed minded”. Девушки одевались в черные паранджи. Молодые люди презрительно относились к сокурсницам, считая, что они попросту зря тратят время и их место в качестве коврика у ног мужчины или за шкафом. Преподаватели, университет, научные предметы, всё постепенно начинало раздражать её. Так как имея критический ум, она начала прозревать. Чем больше она познавала науки, тем шире у неё открывались глаза, а идея спасения человечества уже казалась какой-то иллюзорной. Религия для Симин перестала быть спасением, и она стала всё больше входить в полемику с преподавателями, задавая им каверзные вопросы, за что попала в красный список неблагонадежных. Таким студентам специально снижались оценки. Получив славу оппозиционно настроенной девушки, Симин всё чаще задумывалась о сомнительном и небезопасном будущем, которое ждёт её в случае, если она захочет жить на своей родине. Она понимала, что станет адвокатом, который будет юристом и человеком второго сорта. Быть женщиной адвокатом в стране шариата – это нонсенс. Ей никогда не дадут сделать хорошую карьеру, она будет довольствоваться мелкими и уголовными делами, по которым обращаются к женщинам адвокатам убийцы, насильники из-за значительной разницы в цене на услуги. Всё больше разочаровываясь, Симин принимала сторону оппозиции и всё больше отдалялась от религии. Начались проблемы в университете. Преподаватели грозились исключить из университета. И тогда она поняла, что будущего у неё в Иране нет и не будет.

Юридическая карьера Симин в Иране не оставляла надежд, и она стала думать об отъезде.

Продолжение вы сможете прочитать в ближайшем будущем…